«Мы получили больше свободы и возможности выбора, но и больше ответственности  за результат этого выбора», — считает Алексей Мордашов.

… Поговорим о том, что волнует жителей Вологодской области. «Северсталь» резко сократила поступление налогов в бюджет. Сейчас это примерно 3 миллиарда рублей, а бывали времена, когда это были 11, 14, 17 миллиардов. При этом предприятие явно работает с прибылью, потому что информация о выплаченных акционерам дивидендах поступает регулярно. Многие именно недопоступлением налогов от комбината объясняют тяжелую ситуацию, в которой оказался бюджет Вологодской области. «Северсталь» перестала кормить регион. Почему?

— А кто сказал, что «Северсталь» должна кормить регион? Лично Вы так считаете?

— Исторически так сложилось.

— Во всей «Северстали» работает 50 тысяч человек, из них около 30 тысяч — на вологодских предприятиях компании. Как-то трудно представить, что они смогут прокормить всю область. Конечно, «Северсталь» должна платить налоги. Она их платит и будет платить дальше. Выплата дивидендов никак не привязана к выплате налогов, они исчисляются от разных баз. А налоги мы исчисляем по тому законодательству, которое есть.

Однако надо понимать, что в силу специфики отрасли «Северсталь» вряд ли в ближайшее время будет «тучным» налогоплательщиком для областного бюджета. Сейчас во всем мире мы видим спад металлургии, перепроизводство стали, падение потребления. В этих условиях рассчитывать, что отрасль будет высокодоходной, наивно. Надо рассчитывать, что область будет кормить себя сама.

— И в чем Вы видите источник зарабатывания средств для региона?

— Во-первых, основной источник роста — это свободная рыночная экономика. В Череповце в кризис 2008 года безработица была на уровне 5%. Мы с тех пор никого обратно не взяли, даже еще больше сократили. При этом безработица в городе стабильно на уровне 1% и ниже.

— То есть народ трудоустроился сам?

— То есть возникли предприниматели. И это явление почти все недооценивают. Я считаю, что нужно быть благодарным предпринимателям, которые нашли в себе силы организовать бизнес, которые платят налоги, создают рабочие места. Если задуматься, многие регионы в мире страдают от безработицы, а в Череповце, при такой однобокой структуре экономики города, свободная — рыночная — экономика и платежеспособный спрос создали если не чудо, то позитивный экономический пример точно. Причем особых мер поддержки безработных и специальных инвестиций не было. Вот, собственно, источник роста.

Во-вторых, нужно базироваться на тех возможностях, которые есть у региона. Например, один из неиспользованных ресурсов — лес. Есть большие планы по созданию целлюлозного производства в Вологодской области.

— У проекта много противников. И в первую очередь из-за опасений, что экология Череповца станет еще хуже. Это очень активно обсуждают в социальных сетях. Насколько опасения людей соответствуют реальности?

— Даже противники не могут не признать, что экологическая ситуация в Череповце улучшилась за последние 20 лет. Никто уже много лет не видел в городе черного снега, который считался нормой, когда я был ребенком. Мы очень много инвестировали в экологию предприятия. Только за два последних года реализовали проект за 100 млн долларов и существенно снизили выбросы, а вода, которая используется в нашем цикле, на 98% остается в нем. У нас есть четкие планы. И мы должны в ближайшие годы выйти на уровень ПДК по всем вопросам.

— Вам не обидно, что череповчане как будто не ценят предпринятых усилий и денежных вложений?

— Мне кажется, неправильно было бы судить о настроении череповчан по отдельной группе жителей. Череповчане ценят, причем даже те, кто ругает. И подтверждением этого факта является то, что они отсюда не уехали. Людям вообще свойственно не обращать внимание на хорошее, а фокусироваться на плохом. Тут важно понимать, что если ты не ценишь того, что имеешь, то повышается риск потерять это все.

Конечно, это не означает, что в Череповце нет экологических проблем и что не нужно городу совершенствоваться. Да, экологическая ситуация стала лучше, но она далека от идеальной.

Что касается целлюлозных заводов — да, риск загрязнения окружающей среды в этой отрасли есть. С другой стороны, в мире много ЦЗ, которые не наносят ущерба окружающей среде. И мы уверены, что нам по силам построить именно такой. Мы выбрали такие технологии, качество строительства, оборудование, которые позволяют уверенно заявлять об этом. Я, кстати, меньше всего заинтересован в том, чтобы построить грязный целлюлозный завод, поскольку вложенные два миллиарда долларов будут потеряны. А я этого не хочу.

Но вот что мне обидно. Мы прорабатываем проект, который должен внести в экономику Вологодской области гигантские деньги, причем в условиях, когда мало кто спешит это делать. И слышим в ответ: «Налоги нам давайте! Хорошую жизнь давайте! Загрязнения, которые есть, уберите! И инвестируйте в другом месте, но чтобы у нас все было хорошо». Но такого не бывает! Экологический контроль — это правильно. Надо за нами следить. Я это только приветствую. Но когда говорят: «Нам не нужны ваши инвестиции», — этого я уже не понимаю.

— Говорят, что часть предприятий холдинга перерегистрировала свой юридический адрес с Череповца на Ярославль. Если да, то действительно ли это было вызвано личной просьбой президента, связанной с 1000-летием Ярославля?

— Это неправда. «Северсталь» зарегистрирована в Череповце, «Севергрупп» зарегистрирована в Череповце. В Ярославле мы зарегистрировали только центр обслуживания, который занимается оказанием услуг остальным предприятиям холдинга. Он не является центром прибыли. Поэтому бюджету от этого нет никакого урона.

— Но почему именно Ярославль?

— Там ниже зарплата. Там достаточно умеренная стоимость по всем факторам: дешевая аренда, недорогая энергетика. Логистически это очень удобный центр. Ярославль близок как к Москве, так и к Череповцу. И это достаточно большой город с достаточно большим рынком труда, где можно найти работников. У нас и в других областях есть предприятия, например, в Саратовской…

Людмила Мартова